Оказывается, знаменитый Шекспир вовсе не был Шекспиром. То есть, Шекспиром-то он был, но за этой фамилией скрывались совсем другие люди, пожелавшие остаться для потомков неизвестными. Спор о том, кто же они, длится уже около двухсот лет. Версий насчитывается несколько десятков...

Почему Шакспер – не Шекспир

Шекспироведение включает в себя такое необозримое множество литературоведческих, психологических и исторических исследований, что уже давно может по праву называться отдельной наукой. Самая любопытная тема, вокруг которой в течение двух веков не утихают ожесточенные дебаты, заключается в сложности установить авторство «шекспировских» сонетов и пьес. Немного в мировой истории загадок, столь же волнующих, принципиально важных для всей человеческой культуры, как эта. До недавнего времени никто не мог объяснить, кто создал столь стилистически отточенные и исполненные философской глубины произведения. Авторам существующих версий приходилось идти на натяжки, закрывать глаза на какие-то противоречия. И вот совсем недавно раздался голос Ильи Гилилова, шекспироведа, посвятившего изучению вопроса более тридцати лет. Его версия отличается научной добросовестностью и подкреплена многими фактами; о ней мы поговорим позже.

Первым биографом Шекспира стал Томас Фуллер (1608-1661). Именно с его подачи все долгое время единодушно полагали, что автором является некто Шакспер, мелкий ростовщик и актер из маленького городка Стратфорда-на-Эйвоне. Однако уже к середине XIX века масса исторических и литературных фактов обрисовала пропасть, отделяющую этого человека от настоящего создателя гениальных творений, и достигла критического уровня. У многих людей стала спадать пелена с глаз. Среди них были Диккенс, Байрон, Уитмен, Фрейд, Чаплин, Ахматова и Набоков. А Марк Твен остроумно назвал Шекспира самым знаменитым из всех никогда не существовавших на свете людей.

Факты, опровергающие версию «Шекспир=Шакспер», таковы. Родившийся в 1564 году Гильельм Шакспер обозначен в стратфордской приходской книге как Shakspere, это же написание фамильного имени мы видим в пяти из шести известных его личных подписей. Автор же пьес и сонетов подписывался как Shakespeare, что переводится как «Потрясающий копьем». Благодаря сохранившимся спискам студентов известно, что Шакспер не учился ни в одном высшем учебном заведении. Можно лишь предположить, что он несколько лет посещал городскую школу. Между тем человек, потрясавший копьем, обладал основательными знаниями истории, риторики, музыки, древних и новых языков, литературы, юриспруденции, медицины, ботаники, военного и морского дела. В произведениях Великого Барда (так любят называть Шекспира поклонники его творчества) можно найти многочисленные аллюзии на произведения Гомера, Плавта, Овидия, Ливия, Сенеки, Плутарха. Он знал романы о короле Артуре, сочинения Чосера, Гауэра, Фабиана, хорошо разбирался в Священном Писании. Многое говорит об очень близком знакомстве Шекспира с придворным этикетом, титулатурой, родословными, языком самой высокородной знати и монархов.

В 1582 г. Шакспер получил от церкви разрешение на брак с Анной Хетеуэй. Ему достается небольшое приданое, которое он вскоре пускает в оборот. О жизни Шакспера в 1586-1594 годы до нас не дошло почти никаких сведений. Именно в эти годы он, по идее, должен был превратиться из подмастерья перчаточника в высокоэрудированного поэта и драматурга. В 1594 году он пребывает в Лондон и становится членом новой актерской труппы, возможно, и ее пайщиком. Покровителями этой труппы были некие граф Рэтленд и граф Саутгемптон, завсегдатаи театров – о них речь пойдет позже...

Обосновавшись в Лондоне, Шакспер иногда все же наведывался в Стратфорд, приобретал дома и земельные участки, давал деньги в рост и преследовал должников. Сохранились свидетельства о беспощадности и беспринципности, с которыми он вел свои дела. Он не давал отсрочек своим должникам и обращался в суд в связи с неуплатами даже самых мизерных сумм – это позволяло ему получать выгодные компенсации «за просрочку». Жестоким был этот ростовщик Шакспер, которому приписывают возвышенность Шекспира и, в частности, следующие слова из «Гамлета»:

Не занимай и не ссужай. Ссужая,
Лишаемся мы денег и друзей,
А займы притупляют бережливость.
Всего превыше: верен будь себе.

А следующий факт неоднократно вызывал мыслительный столбняк и скрежет зубов у приверженцев классической версии. Выяснилось, что дети Шакспера не умели читать и писать! Кажется самоочевидным, что образованный и творческий отец уж научил бы своих детей столь важным азам науки. Кроме того, в личном завещании Шакспера ни разу не упоминаются какие-либо книги. Будь он драматургом и поэтом, то такие ценности уж наверняка волновали бы его в первую очередь. Судя по всему, у Шакспера вообще не было в распоряжении библиотеки. Зато он очень подробно решает судьбу своих земель и капиталов.

Типичный для своей эпохи делец с хваткой бульдога и узким кругозором, бедный Шакспер был втянут в великую историческую авантюру, космическую Игру. Сам того не подозревая, он стал маской для великого актера, презревшего славу, философствующего шутника, своего антипода.

Много актеров на одну роль

Претендентов на вакантное место Великого Барда насчитывается несколько десятков, среди них: Елизавета I; Уильям Стэнли, граф Дерби; Генри Ризли, граф Саутгемптон; Уильям Харви; Кристофер Марло; граф и графиня Рэтленды; Рэли и Спенсер; Фрэнсис Бэкон и многие другие. Есть также мнение, что произведения Шекспира есть не что иное как плод совместного творчества многих поэтов той эпохи. Надо сказать, что эта версия как совершенно недоказуема, так и принципиально неопровергаема... Если Шекспир – это один человек, то приписать некоторым его пьесам чье-нибудь соавторство – достаточно легкий фокус. И все же идея так и останется ненаучной, если ее не подкрепить доказательствами.

В духе английского детектива выдержана версия о Кристофере Марло. Принято считать, что годы жизни этого выдающегося драматурга – 1564-1593. В творческой манере и языке последних его произведений много общего с шекспировскими хрониками. Марло был убит в 1593 году, что по времени совпадает с началом творческой деятельности Шекспира. Кстати, в обстоятельствах убийства Марло много странного и двусмысленного. Молодой поэт и драматург, известный своим бунтарским характером и вольнодумством, выполнял, оказывается, какие-то тайные поручения руководителя елизаветинской разведки Уолсингема. В своей книге «Человек, который был Шекспиром» американец Калвин Гоффман утверждал, что 30 мая 1593 года в Дептфорде убили не Марло, а неизвестного человека, сам же драматург после мнимого убийства якобы скрывался в имении Уолсингема и через него (или через его кузена) передавал актерским труппам и издателям свои произведения, печатавшиеся под псевдонимом «Уильям Шекспир». В 1956 году Гоффман предпринял раскопки склепа Уолсингемов, где надеялся найти рукописи Марло. Как и следовало ожидать, никаких рукописей не обнаружили. При всем очаровании гипотезы Гоффмана надо признать, что она не подкреплена никакими доказательствами.

А версия о Фрэнсисе Бэконе окутана мистической загадочностью. Наверное, всякого способна заворожить возможность того, что знаменитый ученый, прозорливый философ, оратор и общественный деятель мог оказаться еще и Шекспиром, поэтом и драматургом! Если верна эта гипотеза, то Бэкон – изумительнейший человек из когда-либо живших на свете; доказательство того, что гениальность существует. Однако мог ли один человек действительно обладать столькими дарованиями?

В 1857 году была опубликована книга Делии Бэкон «Раскрытая философия пьес Шекспира». В ней автор утверждала, что шекспировские пьесы являются плодом коллективного творчества, причем главная роль в их создании отводилась Фрэнсису Бэкону. По всей видимости, только потому, что этот философ был ее однофамильцем. Дэлия решила, что под могильным камнем в стратфордской церкви, где похоронен Шакспер, спрятаны документы, которые могут раскрыть тайну. Это стало ее навязчивой идеей – и однажды она попыталась отодвинуть камень и проникнуть в могилу, но была задержана. Измученная многолетними исследованиями, она тяжело заболела и в 1859 году умерла в психиатрической лечебнице.

Несмотря на то, что Дэлия Бэкон не представила никаких доказательств, ее версия вызвала настоящий ажиотаж. Работы, посвященные теме «Бэкон=Шекспир», появлялись как грибы после дождя. Поскольку Бэкон интересовался шифрами и даже написал о них трактат, исследователи выискивали закодированные послания в сочинениях Великого Барда. Например, нашли акростих:

Begin to tell me what I am, but stop
And left me to bootelesse Inquisition
Concluding, stay: not yet.

Выделенные буквы образуют слово «Bacon» (Бэкон). А в пьесе «Король Генрих IV» на одной из страниц 33 раза встречается слово «Фрэнсис». Для того, чтобы добиться такого результата, автор использовал явно неуклюжие предложения типа: «Сейчас, Фрэнсис? Нет, Фрэнсис, но завтра, Фрэнсис: или Фрэнсис, в четверг: или в самом деле, Фрэнсис, когда ты будешь. Но Фрэнсис...». В этом видится явное указание на Фрэнсиса Бэкона. При посвящении Бэкона в тайное общество Братства Розенкрейцеров (масонская ложа в Англии) ему было присвоено секретное мистическое число – 33. Его-то он и указал на этой странице. Причина же скрывать свое авторство у Бэкона была, и достаточно веская: в то время для людей «высшего света», к коим Бэкон относился, считалось недостойным заниматься поэзией.

Все эти интригующие построения могут быть опровергнуты уже одним тем фактом, что Великое фолио (первое собрание сочинений Шекспира) было издано в 1623 году. Все в нем говорит о посмертном характере издания, между тем Бэкон тогда был жив и здоров. Он умер в 1626 году от простуды. Против кандидатуры Бэкона выступает и тот факт, что его политические симпатии подчас разнятся с взглядами Шекспира. Все говорит за то, что Бэкон был соавтором некоторых шекспировских пьес, но не более того.

Тайна незамеченной панихиды

Одна из самых загадочных поэм Шекспира называется «Феникс и Голубь». Она была впервые опубликована в сборнике «Жертва Любви», дошедшем до наших дней в трех экземплярах. Именно он и привлек внимание вдумчивого, обстоятельного Гилилова.

Сборник появился на свет странным образом. Неизвестна дата появления первого экземпляра. Титульный лист второго содержит указание на 1601 год, третьего – на 1611 год. Никаких других экземпляров никто никогда не видел. Не существует никаких свидетельств того, что тираж когда-либо был в продаже. Отсутствуют какие-либо достоверные упоминания об этой книге в литературных документах современников, несмотря на участие в ней целой плеяды самых известных поэтов. И в завершение всего, книга не была зарегистрирована в Регистре Компании печатников и книгоиздателей, за что могло последовать наказание.

Книга содержит стихотворения о птицах Фениксе и Голубе, сблизившихся настолько, «что любовь число убила – двое сделались одним». Их отношения чисто платонического характера: «Они не оставили после себя потомства, но это не признак их бессилия, их брак был целомудренным». Женщиной была Феникс: «Расстояние, но не пространство между Голубем и его Королевой». Поэма Шекспира рассказывает о смерти Голубя в огне и далее о смерти Феникса, последовавшего за своим любимым.

Многолетние безуспешные поиски подходящих прототипов, чьи биографии более или менее согласовывались бы с описанными образами, подтолкнули некоторых западных литературоведов рассматривать содержание сборника как изощренные поэтические упражнения с философскими абстракциями, где Голубь, например, олицетворяет Верность, Феникс – Любовь, а появившееся после них Творение – гармонию платонической любви. Этим авторам, однако, трудно объяснить, как и с какой целью крупнейшие писатели Англии в один прекрасный день сговорились прославить идеальную метафизическую Любовь и с помощью виднейших лондонских издателей и печатников тайком, без регистрации, издали свои посвященные этой невинной теме стихотворения, поместив их в странном сборнике, вышедшем, по мнению Гилилова, с сомнительными титульными листами, со множеством намеков на какие-то чрезвычайно значительные, но аллегорически замаскированные неведомые нам личности и события. Авторы сборника не противоречат, а дополняют друг друга, каждый добавляет какую-то новую, важную для него черту, какие-то особенности личных отношений с прототипами своих героев. И пересечение этих свидетельств вырывает из мрака контуры двух необыкновенных личностей, современников и близких друзей крупнейших поэтов Англии, которые почтили их память своими произведениями, но не хотели или не могли назвать их имена.

Исследователи сборника около века ломали головы над тем, кто мог скрываться за именами Феникса и Голубя. Главным отправным пунктом всех сформулированных гипотез была датировка книги 1601 годом. Но каждая версия оказывалась сомнительной. Например, королева Елизавета и казненный ею же в 1601 году за бунт граф Эссекс мало подходят, потому что их отношения не так идеальны, как свидетельствует сборник. Некто Природа позволяла себе фамильярные обращения к Фениксу, что невозможно, если бы та была королевой. Наконец, восхваляется свежая красота Феникс, что противоречит тогдашнему возрасту Елизаветы.

И вот Гилилов заметил, что традиционная датировка основывается только на титульном листе одного из трех имеющихся экземпляров сборника. Удалось доказать, что датирование первого издания 1601 годом является уводящей в сторону фальсификацией. Очевидно, сборник не регистрировался, чтобы скрыть действительный год его издания.

В 1601 году существовала вражда между некоторыми поэтами, опубликовавшимися в сборнике. Кажется невероятным, чтобы при сложившихся между ними отношениях (доходило до драк) они согласились бы печататься вместе. Кроме того, в одной поэме встречается верноподданническая аллюзия в адрес Иакова Стюарта, короля Англии с 1603 года, то есть сборник соответственно не мог появиться при Елизавете в 1601 году! Экземпляр с датой «1611» на титуле отпечатан с того же набора и на той же уникальной бумаге, что и датированный 1601 годом экземпляр, и это указывает на то, что сборник появился не раньше 1611 года... Проанализировав множество таких тонких деталей, как, например, носящее посмертный характер посвящение Джону Солсбэри сборника «1601 года», что ранее с натяжкой трактовалось как посвящение Эссексу, Гилилов пришел к новой датировке всех трех экземпляров: 1612-1613 гг.

Так Гилилову и удалось узнать тех, кто скрывался за масками Феникса и Голубя, кому посвящалась никем не услышанная, тайная панихида для посвященных. Это были Роджер Мэннерс, 5-й граф Рэтленд, и его жена Елизавета, дочь великого поэта Филипа Сидни, которого боготворившие его современники часто называли Фениксом (а его дом, его семью – «гнездом Феникса»). Спрашивается, какое отношение имеет эта история любви к личности Шекспира?..

Итак, лицо Шекспира...

О поэтическом даровании Елизаветы с большим пиететом неоднократно отзывался крупный поэт того времени Бен Джонсон. Историки всегда удивлялись этому, ведь ни одной поэтической строки, подписанной ее именем, до нас не дошло. В одном стихотворении Джонсон пишет о какой-то «зловещей клятве» и о благодарности Рэтленду. Говорить открыто об этом человеке даже после его смерти (так же, как назвать подлинные имена Голубя и Феникс) было почему-то нельзя, и Джонсон, публикуя это стихотворение, вырезал то место, где упоминался граф. К счастью, полный текст был найден позднее джонсоноведами.

Рэтленд был одним из образованнейших людей своего времени, имел степень магистра искусств как Кембриджского, так и Оксфордского университетов, учился в Падуанском университете в Италии и в лондонской юридической корпорации Грейс Инн. Его воспитанием и образованием одно время руководил сам Фрэнсис Бэкон. В молодости Рэтленд был близким другом и соратником графа Саутгемптона, единственного человека, которому Шекспир посвятил ряд своих произведений. Сохранилось письмо современника, в котором сообщается, что Рэтленд и Саутгемптон проводят все время в театре в ущерб своим обязанностям при дворе (1599 год). Вместе с Эссексом они принимали участие в военных действиях на море и в Ирландии. В 1601 году Рэтленд шел в первых рядах участников эссексовского мятежа, за который Саутгемптон поплатился свободой, а Рэтленд был приговорен к разорительному штрафу и отправлен под надзор родственника в провинцию. Воцарившийся в 1603 году Иаков Стюарт реабилитировал его и вскоре послал с почетной миссией к датскому королю. Именно после этого появляется шекспировская пьеса «Гамлет, принц датский», в которой с удивительной точностью воспроизводятся дух, быт и некоторые великосветские ритуалы Дании. Кстати, в списке иностранных студентов Падуанского университета, где учился и Рэтленд, были найдены имена двух студентов из Дании – Розенкранца и Гильденстерна. Эти имена знакомы тем, кто читал «Гамлета». И множество других фактов прямо указывают на то, что чета Рэтлендов имеет самое непосредственное отношение к Уильяму Шекспиру... Именно она и печаталась под этим псевдонимом.

Рэтленд редко показывался при дворе. Его надолго укладывала в постель изнурительная болезнь, которая в конце концов свела его молодым в могилу. Известно, что он страдал тяжелым заболеванием ног, а в последние годы жизни и мучительными спазмами сосудов головного мозга.

За 12 лет супружества у Рэтлендов не появилось детей. Их отношения не всегда были безоблачными; примерно в 1605-1610 годы между ними возникает отчужденность, большей частью они живут раздельно. Обеспокоенной родне все же удается снова сблизить их, но «привести его в постель этой Феникс», как выразился Честер (автор одной из поэм сборника), не получается.

Роджер скончался в 35 лет в Кембридже 26 июня 1612 года. Через неделю Елизавета приняла яд и последовала за мужем, как Феникс за Голубем. Это событие не было, вопреки обычаю, открыто оплакано их друзьями-поэтами и вообще никем в тогдашней Англии, и это не может не вызывать крайнего удивления. Судьба этих людей окутана покровом тайны, их друзья были верны странной, серьезной клятве молчания, ни разу не заикнувшись о личности Шекспира. Точно так же никто как будто не воспел смерть Великого Барда, величайшего поэта своей эпохи... Теперь мы знаем, что на самом деле с ним попрощался великий Хор Поэтов, посвятивший ему и его творчеству величественный реквием.