Когда не праздничные вина,
а пренатальная вина
подскажет главную причину,
зачем майевтика нужна,
когда из векового смеха
печаль целебно прорастёт,
и зазвучит иное эхо
во времени наоборот,
когда проклюнутся в реликте
приметы будущих эпох,
когда Нигде́ и город Ни́где
перемешаются в депо,
а что ещё – когда в мензурке
поместится весь океан,
и все порядочные турки
признают геноцид армян, –
настанет время покаяний,
и у истока новых глав
отбросит нож последний Каин,
как прежде, Авеля обняв.
Привет, я Павел Гуданец, и я люблю придумывать истории. Пишу стихи и рассказы. Увлечённо работаю над несколькими сценариями игр.
Здесь собраны мои творческие работы разных лет, в том числе рисунки, декламации, оригинальные статьи по игровому дизайну и программированию, научно-популярные статьи, эссе, рецензии, музыка, новости о моих проектах и публикациях, и многое другое.
Контакты
Ты, убаюканный в ладони
над гулкой пропастью минут,
надеешься, что не уронят,
когда ладонь перевернут.
Храним Венерою Милосской,
и не дрожит её рука,
и слышно только отголосок
непостижимого хлопка.
над гулкой пропастью минут,
надеешься, что не уронят,
когда ладонь перевернут.
Храним Венерою Милосской,
и не дрожит её рука,
и слышно только отголосок
непостижимого хлопка.
Как цветок, раскроется частица,
и нахлынет новая волна.
То мудрец, то бабочка приснится.
Явь, неотличимая от сна.
Мы с тобою – пара зрячих капель.
Через нас проявленный предмет
узнаёт, что неподъёмный камень
легче и прозрачнее, чем свет.
и нахлынет новая волна.
То мудрец, то бабочка приснится.
Явь, неотличимая от сна.
Мы с тобою – пара зрячих капель.
Через нас проявленный предмет
узнаёт, что неподъёмный камень
легче и прозрачнее, чем свет.
"Россия, мы найдём тебя когда-то..."
Александр Крупинин
В фильме "Достояние республики"Александр Крупинин
после первых титров – дальний план.
Тут читатель ждёт уж рифму с бубликом,
а теперь читатель ждёт славян.
В кадре нет людей. Есть одиночество,
схваченное снежной кожурой.
Мне о нём спросить как раз и хочется
бублик, обернувшийся дырой.
Купол за рекой – туманом сузило.
Звоном убаюкана река.
Ты – сентиментальная иллюзия,
я тебя любил издалека.
Дорог реквизитор мне – и кто ещё
там, за кадром, ходит взад-вперёд
в поисках пропавшего сокровища
и, поди, когда-нибудь найдёт.
Рига
Я люблю придумывать истории (будь то рассказы или сценарии игр), пишу стихи, рисую. Творчество – одна из главных радостей моей жизни. Совершенно не желаю это автоматизировать с помощью нейросетей, обкрадывать себя в любимом деле хоть на йоту. Поэтому провёл черту, за которой использование нейросетей лично для меня неприемлемо.
Например, я не стал бы заимствовать у ChatGPT сюжетные идеи и стилистические пассажи (равно как и у других авторов). Но я использую ChatGPT для сбора фактического материала ("как в Средневековье производили Х?", "опиши стандартную инфраструктуру полицейского участка" и т.д.). Это удобней поиска в Google и даже с поправкой на "галлюцинации" нейросети даёт отправную точку для исследований.
Меня развлекают эксперименты с генераторами картинок, но я всё равно хочу развивать навыки рисования. И свои будущие игры хочу оформлять сам.
Я сейчас не стремлюсь дать панорамную оценку революционной технологии (это большая тема), а рассказываю про свой подход. Да, некоторые авторы провели для себя границу иначе. Нейронные йети помогают им вести мозговой штурм идей. В конце концов, и Достоевский черпал идеи из газет (действительность как случайный генератор). При таком подходе все стратегические решения всё равно остаются за человеком, итог определяется вкусом автора. Я не имею ничего против, если участие нейронок честно упомянуто. Иначе это сродни плагиату – или допингу в спорте.
Я принципиально различаю собственное творчество человека и продукцию, полученную с помощью нейросетей. В первом случае произведение – достижение самого человека, во втором – достижение инструмента, которым он пользуется. Мы вступаем в новую эпоху, когда инструмент уже способен действовать на правах активного творческого субъекта, предлагая собственные замыслы, стратегии, дизайны. Да, человек направляет танец нейронов и фильтрует результат, вклад человека важен в любом случае. И если результат хорош, инструментарий и самостоятельность авторского исполнения могут показаться кому-то несущественными. Но для себя, в своём творчестве, я такую границу прочертил.
И, конечно, я не противник технологий. ) По профессии-то программист.
Нейронные йети выдают за минуту примерно недельный труд художника. Многие обеспокоены тем, что искусственный интеллект сможет со временем вытеснить немало творческих профессий. Почему же расцвет прекрасных алгоритмов меня не беспокоит?
* Людям необходимо чувствовать связь друг с другом. В творчестве человека дышит живая история, заложенное чувство.
* Каракули ребёнка ценней, чем механический шедевр.
* Десерты ручной работы дороже фабричных изделий. И у того, и другого всегда будут ценители.
* Творческая воля в людях продолжит жить. Мы продолжим создавать. А нейронные йети, старатели сетевых плантаций, продолжат у нас учиться.
Например, я не стал бы заимствовать у ChatGPT сюжетные идеи и стилистические пассажи (равно как и у других авторов). Но я использую ChatGPT для сбора фактического материала ("как в Средневековье производили Х?", "опиши стандартную инфраструктуру полицейского участка" и т.д.). Это удобней поиска в Google и даже с поправкой на "галлюцинации" нейросети даёт отправную точку для исследований.
Меня развлекают эксперименты с генераторами картинок, но я всё равно хочу развивать навыки рисования. И свои будущие игры хочу оформлять сам.
Я сейчас не стремлюсь дать панорамную оценку революционной технологии (это большая тема), а рассказываю про свой подход. Да, некоторые авторы провели для себя границу иначе. Нейронные йети помогают им вести мозговой штурм идей. В конце концов, и Достоевский черпал идеи из газет (действительность как случайный генератор). При таком подходе все стратегические решения всё равно остаются за человеком, итог определяется вкусом автора. Я не имею ничего против, если участие нейронок честно упомянуто. Иначе это сродни плагиату – или допингу в спорте.
Я принципиально различаю собственное творчество человека и продукцию, полученную с помощью нейросетей. В первом случае произведение – достижение самого человека, во втором – достижение инструмента, которым он пользуется. Мы вступаем в новую эпоху, когда инструмент уже способен действовать на правах активного творческого субъекта, предлагая собственные замыслы, стратегии, дизайны. Да, человек направляет танец нейронов и фильтрует результат, вклад человека важен в любом случае. И если результат хорош, инструментарий и самостоятельность авторского исполнения могут показаться кому-то несущественными. Но для себя, в своём творчестве, я такую границу прочертил.
И, конечно, я не противник технологий. ) По профессии-то программист.
Нейронные йети выдают за минуту примерно недельный труд художника. Многие обеспокоены тем, что искусственный интеллект сможет со временем вытеснить немало творческих профессий. Почему же расцвет прекрасных алгоритмов меня не беспокоит?
* Людям необходимо чувствовать связь друг с другом. В творчестве человека дышит живая история, заложенное чувство.
* Каракули ребёнка ценней, чем механический шедевр.
* Десерты ручной работы дороже фабричных изделий. И у того, и другого всегда будут ценители.
* Творческая воля в людях продолжит жить. Мы продолжим создавать. А нейронные йети, старатели сетевых плантаций, продолжат у нас учиться.
Мои стихи опубликованы в "Вестнике Пушкинского общества Америки". Название подборки – "Живой цветок на каменистом склоне".
Вообще интересны в этом выпуске созвучия между разными авторами, порой – игра контрастов. Чувствую, что получилась выверенная композиция.
Спасибо Дмитрию Гаранину, издателю "Вестника"!
Вообще интересны в этом выпуске созвучия между разными авторами, порой – игра контрастов. Чувствую, что получилась выверенная композиция.
Спасибо Дмитрию Гаранину, издателю "Вестника"!
По линии хруста болит белизна.
Осколки фарфора, срастаясь не сразу,
мы снова полюбим и сможем узнать,
как вместе совпасть в безупречную вазу.
Хоть время вокруг – застывающий клей, –
секунда податливей тёплого масла.
Нам важно успеть, нам с тобою важней
обняться, сложиться кусочками пазла.
О склеенной вазе нам швы говорят,
что хрупкая глина, поющая глина
прочнее, чем хроника трещин, утрат.
Частица от целого неотделима.
Осколки фарфора, срастаясь не сразу,
мы снова полюбим и сможем узнать,
как вместе совпасть в безупречную вазу.
Хоть время вокруг – застывающий клей, –
секунда податливей тёплого масла.
Нам важно успеть, нам с тобою важней
обняться, сложиться кусочками пазла.
О склеенной вазе нам швы говорят,
что хрупкая глина, поющая глина
прочнее, чем хроника трещин, утрат.
Частица от целого неотделима.
О чём? Об исцелённых ранах,
о разговорах до зари,
о том, как чутко и на равных –
и вместе – тайну сотворить.
О том, что нежность непорочна,
оставь она хоть сто улик,
и разве нужен ей подстрочник
на человеческий язык?
о разговорах до зари,
о том, как чутко и на равных –
и вместе – тайну сотворить.
О том, что нежность непорочна,
оставь она хоть сто улик,
и разве нужен ей подстрочник
на человеческий язык?
К рассвету на улицах города стихла пальба.
Младенец охрип, но теперь он поспит.
Старуха морщинистым пальцем вдоль детского лба
рисует крест-накрест – ей верится – щит.
Безумие Греты тягучее, словно смола.
В нём вязнут ребёнок, скамейка и хлеб.
Старуха сейчас отозваться бы, верно, смогла
на имя Марии. Ей грезится хлев,
ей грезится – в грязных потёках на стенах, в пыли,
в рассветных тенях, что наполнили дом:
здесь вол пригибает витые рога до земли,
он Дух прозревает звериным чутьём.
Младенец укутан. И Грета, согретая с ним,
кривит поневоле от радости рот:
настанет черёд, и воскреснет сияющий Рим,
и этот младенец Голгофу распнёт.
Вокруг Назарета мелькают эпохи. Спешат
сады Хиросим, Ауденард расцвести.
Безумная Грета качает, обняв, Малыша,
и небо качается в чьей-то горсти.
* "Безумная Грета" – одна из первых европейских пушек, в 1452 году использовалась при осаде Оденарде (нынешнего Ауденарде). "Малыш" – бомба, сброшенная на Хиросиму.
Младенец охрип, но теперь он поспит.
Старуха морщинистым пальцем вдоль детского лба
рисует крест-накрест – ей верится – щит.
Безумие Греты тягучее, словно смола.
В нём вязнут ребёнок, скамейка и хлеб.
Старуха сейчас отозваться бы, верно, смогла
на имя Марии. Ей грезится хлев,
ей грезится – в грязных потёках на стенах, в пыли,
в рассветных тенях, что наполнили дом:
здесь вол пригибает витые рога до земли,
он Дух прозревает звериным чутьём.
Младенец укутан. И Грета, согретая с ним,
кривит поневоле от радости рот:
настанет черёд, и воскреснет сияющий Рим,
и этот младенец Голгофу распнёт.
Вокруг Назарета мелькают эпохи. Спешат
сады Хиросим, Ауденард расцвести.
Безумная Грета качает, обняв, Малыша,
и небо качается в чьей-то горсти.
* "Безумная Грета" – одна из первых европейских пушек, в 1452 году использовалась при осаде Оденарде (нынешнего Ауденарде). "Малыш" – бомба, сброшенная на Хиросиму.
Небесной музыки послушники,
пушинки нот,
мы ожили в твоих наушниках,
в твоём кино.
В Любляне, Дублине, Варшаве ли,
мы, нотный пух,
твой вещий слух легко шершавили,
дразнили слух.
Взлетали звонким одуванчиком,
с тобой в ладу,
и ветер – крепче и богаче, как
впервые – дул.
пушинки нот,
мы ожили в твоих наушниках,
в твоём кино.
В Любляне, Дублине, Варшаве ли,
мы, нотный пух,
твой вещий слух легко шершавили,
дразнили слух.
Взлетали звонким одуванчиком,
с тобой в ладу,
и ветер – крепче и богаче, как
впервые – дул.
Антивоенные стихи :: Шинель
2023, 28 Июня
посвящается Елене Осиповой, художнице в Петербурге, которая выходит на одиночные антивоенные пикеты
Привет, Акакий, твой шинельный ворот,
что был пошит из кошки дворово́й,
накрыл дома, фонтаны — целый город,
шинельный ворот весь накрыл его.
Акакий, брат мой, смелость или милость,
какую малость и каких щедрот
пора добавить, если всё накрылось
и надо как-то вылезти из-под?
Твой ворот вековой давно распорот.
Покажется: людей в округе нет,
но как же нет? Одна за целый город
здесь женщина выходит на пикет.
что был пошит из кошки дворово́й,
накрыл дома, фонтаны — целый город,
шинельный ворот весь накрыл его.
Акакий, брат мой, смелость или милость,
какую малость и каких щедрот
пора добавить, если всё накрылось
и надо как-то вылезти из-под?
Твой ворот вековой давно распорот.
Покажется: людей в округе нет,
но как же нет? Одна за целый город
здесь женщина выходит на пикет.
Однажды в городе У. группа мерзавцев напала на женщину. Пострадавшей в память врезался рыжий цвет волос. Главарь был мордоворот по кличке Рыжий, рядом ещё чья-то борода рдела, а третий бандит оказался вовсе альбинос, но женщина возненавидела именно рыжину, стала шарахаться от веснушек. Так бывает: пережитое спрессовалось в ёмкий образ, в слово: "рыжня!" Неловко помалкивал один из полицейских, пряча рыжий локон под фуражку. Деликатно помалкивал рыжий секретарь психотерапевта. А поправлять человека, пережившего травму ("но есть же хорошие ры... как-то нелоги... несправедли..."), стал бы только чёрствый жлоб.
Банда норовила снова напасть, но бойкие женщины всё крепче навешивали им кренделей. Все восхищались этими женщинами, их силой духа. Тут-то и заговорили, кому какой-нибудь рыжий когда-нибудь насолил. Зазвучало задорное: "рыжий бандит — лучшее удобрение", но вскоре победила краткость, и лишнее слово "бандит" из мема выпало.
Историк по телевизору напомнил, что в Средневековье тоже не дураки жили: иконография, начиная с IX века, традиционно изображала Иуду рыжеволосым. Неспроста эмблемой предательства служил дурной цвет! Тогда вспомнили и верный признак ведьм. Несколько женщин перекрасились в блондинок. И далеко, очень далеко от безумной банды... к рыжей девочке подошли дети и сказали: "У, рыжая бандитка! Все вы одинаковые!" — и сунули жабу ей в рюкзак.
Никто в здравом уме не стал бы упрекать женщин в том, что они транслировали цветной нарратив. Но девочка с жабой в рюкзаке смутно чувствовала, что где-то в цепочку закралась ошибка.
Банда норовила снова напасть, но бойкие женщины всё крепче навешивали им кренделей. Все восхищались этими женщинами, их силой духа. Тут-то и заговорили, кому какой-нибудь рыжий когда-нибудь насолил. Зазвучало задорное: "рыжий бандит — лучшее удобрение", но вскоре победила краткость, и лишнее слово "бандит" из мема выпало.
Историк по телевизору напомнил, что в Средневековье тоже не дураки жили: иконография, начиная с IX века, традиционно изображала Иуду рыжеволосым. Неспроста эмблемой предательства служил дурной цвет! Тогда вспомнили и верный признак ведьм. Несколько женщин перекрасились в блондинок. И далеко, очень далеко от безумной банды... к рыжей девочке подошли дети и сказали: "У, рыжая бандитка! Все вы одинаковые!" — и сунули жабу ей в рюкзак.
Никто в здравом уме не стал бы упрекать женщин в том, что они транслировали цветной нарратив. Но девочка с жабой в рюкзаке смутно чувствовала, что где-то в цепочку закралась ошибка.
Под звуки сирен и бомбёжек, с перебоями электричества, при свете свечей - люди в Украине продолжают делать творческие проекты. Моё почтение Наталье Кефели и её соратникам, редколлегии альманаха "Война XXI века" и оргкомитету конкурса "Созвездие духовности".
Когда мои антивоенные стихи вошли во второй выпуск этого альманаха, я не знал, что они автоматически будут участвовать и в конкурсе. И неожиданно получил премию имени Аллы Потаповой "за высокую гражданскую позицию в литературе".
Всю zoom-конференцию по итогам конкурса можно посмотреть здесь:
https://www.youtube.com/watch?v=erReY0h72T0
А вот фрагмент видеозаписи, где я прочитал одно из своих стихотворений.
https://www.youtube.com/watch?v=aw_T1JegujQ
Когда мои антивоенные стихи вошли во второй выпуск этого альманаха, я не знал, что они автоматически будут участвовать и в конкурсе. И неожиданно получил премию имени Аллы Потаповой "за высокую гражданскую позицию в литературе".
Всю zoom-конференцию по итогам конкурса можно посмотреть здесь:
https://www.youtube.com/watch?v=erReY0h72T0
А вот фрагмент видеозаписи, где я прочитал одно из своих стихотворений.
https://www.youtube.com/watch?v=aw_T1JegujQ
Фрейд страстно коллекционировал греческие, римские и египетские древности – в шкафу и на письменном столе его стояли ушебти, посмертные маски, статуэтки. Их глиняные глаза смотрели на Фрейда из глубины минувших веков, когда он, окружённый тишиной рабочего кабинета, читал новую книгу по археологии.